«Это называется команда»

- Что вы можете сказать о законопроекте, разработанном Росгвардией, в котором предлагают лицензировать только предприятия, имеющие не менее ста сотрудников?

- Об этом законопроекте пока недостаточно информации. Но вообще кто-то настойчиво пытается сократить ЧОПы, это выгодно крупным охранным холдингам, и наверно, неким силам, которые этим сегментом заведуют и управляют. Мелких ЧОПов сейчас довольно много, и это грозит оставить множество людей без работы. Из-за экономических осложнений, небольшим предприятиям и так трудно выживать У моего ген. директора ( отец-одиночка) семеро детей. У начальника охраны - четверо... И это не такая уж и редкость. У моего друга тоже ЧОП. Тоже трое детей. Эти люди останутся без работы. Или им каким-то образом, придется «законно» обходить принятые законы.

- До этого уже была волна укрупнения охранного бизнеса, вас это как-то коснулось?

- Тогда ЧОПЫ заставили положить не менее ста тысяч рублей на счет, в качестве уставного капитала. Так у меня и пропали эти деньги в Гагаринском банке, который тогда лопнул.

- А как вы сами пришли к созданию своего ЧОПа, и какие уроки можно вынести из новейшей истории этого бизнеса?

- В ЧОПах работают, в основном, отставники. Сам я лично, в 90-м году начал работать простым охранником, поднимал шлагбаум, потом был в группе быстрого реагирования, телохранителем и начальником личной охраны, затем создал ЧОП. Конечно, солидный опыт и история охранного дела подсказывают кое-какие вещи. Им я и следую. В отличие от многих других я создал и сохраняю внутри ЧОПа дружественную по отношению к охранникам политику. Я их практически не штрафую, не выгоняю и стараюсь быть им «отцом родным». Это называется «команда». Они знают, что я их не брошу, поддержу всегда, и большинство отвечают тем же. На объектах я для себя вывел такой опыт: охранник должен взаимодействовать с менеджерами, но он должен быть независим от управленцев, подчиняться только собственнику объекта и директору ЧОП. Это дает возможность лишний раз контролировать менеджеров, которые, к сожалению, часто меняются, проворовываются, пьют и так далее. Вообще такая политика способствует тому, что подбирается ряд надежных охранников, костяк команды.

- Обращаются ли к помощи ЧОПов для защиты от рейдерских захватов, от коммунального и криминального отъема земли?

- Да, у нашего ЧОПа есть опыт в защите предприятий от недружественных поглощений. Такая защита включает три составляющие, это - юридическая помощь, силовая помощь и информационная помощь. Для этого есть все необходимые ресурсы. Прежде чем, защищать предприятия, мы с юристами, конечно, смотрим документы, насколько это правомерно. Если у обратившегося предприятия есть спорные вопросы с оппонентами, я подключаю опытных юристов, которые именно в этой области имеют большой стаж, специализацию. Обращаюсь за помощью в силовые структуры, и сам работаю по защите объекта. Речь при этом может идти не только о защите от поглощения предприятия а, например, земли «под ним».

- К слову о силовых структурах. Бытует мнение о конкуренции между ЧОПами и МВД, чем некоторые объясняют повышенное внимание к случаям правонарушений со стороны чоповцев, к случаям злоупотреблений полномочиями различных охранников магазинов и так далее. Как можете это прокомментировать?

- Нарушать закон, конечно, нельзя. Но, по сути, скажу это исходя из своего опыта, чоповец - это бесправный человек, еще более бесправный, с моей точки зрения, чем простой гражданин РФ. У меня были ситуации, когда за то, за что простого гражданина бы не тронули, чоповцам устраивали расследования, трепали нервы. В этой области есть проблемы. Государство мало поддерживает частную охрану, никак серьезных прав ей не дано. Поэтому многие, к сожалению, работают неофициально.

- МВД после принятия соответствующего закона в прошлом году обращается к ЧОПам с просьбой охранять митинги и общественные мероприятия, но взаимопонимания и взаимопомощи все равно мало?

- Из МВД иногда обращаются, да. Мои чоповцы ходят на всякие мероприятия вместе с МВД, помогают полиции. Но, если говорить о поддержке ЧОПов, то с ней, конечно, сложнее.